Таня Берестова слушала внимательно и, видимо, сочувственно относилась к своей барышне, которой скоро суждено сделаться из княжны княгиней. Она рассудительно высказывала свои мнения по тем или другим вопросам, которые задавала княжна, и спокойно обсуждала со своей госпожой ее будущую жизнь в Петербурге. Чего стоили ей эта рассудительность и это спокойствие, знала только ее
жесткая подушка, которую она по ночам кусала, задыхаясь от злобных слез.
Неточные совпадения
Райский сбросил было долой гору наложенных одна на другую мягких
подушек и взял с дивана одну
жесткую, потом прогнал Егорку, посланного бабушкой раздевать его. Но бабушка переделала опять по-своему: велела положить на свое место
подушки и воротила Егора в спальню Райского.
Воротясь в другую комнату, в ту самую, в которой поутру старец принимал гостей, Алеша, почти не раздеваясь и сняв лишь сапоги, улегся на кожаном,
жестком и узком диванчике, на котором он и всегда спал, давно уже, каждую ночь, принося лишь
подушку.
Леночка, восьмилетняя девочка, немедленно сбегала за
подушкой и принесла ее на клеенчатый,
жесткий и ободранный диван.
По временам дежурство в карауле: каска, мундир на все пуговицы, кожаная
подушка,
жесткий диван и какой-то особенный солдатский запах…
В следующей комнате, куда привел хозяин гостя своего, тоже висело несколько картин такого же колорита; во весь почти передний угол стояла кивота с образами; на дубовом некрашеном столе лежала раскрытая и повернутая корешком вверх книга, в пергаментном переплете; перед столом у стены висело очень хорошей работы костяное распятие; стулья были некрашеные, дубовые, высокие, с
жесткими кожаными
подушками.
В эти три дня я в тоске слонялся по острогу, лежал на своих нарах, отдал шить надежному арестанту, указанному мне Акимом Акимычем, из выданного мне казенного холста рубашки, разумеется за плату (по скольку-то грошей с рубашки), завел себе, по настоятельному совету Акима Акимыча, складной тюфячок (из войлока, обшитого холстом), чрезвычайно тоненький, как блин, и
подушку, набитую шерстью, страшно
жесткую с непривычки.
Затем Елена велела поскорее уложить ребенка спать, съела две баранки, которых, ехав дорогой, купила целый фунт, остальные отдала няне и горничной. Те, скипятив самовар, принялись их кушать с чаем; а Елена, положив себе под голову
подушку, улеглась, не раздеваясь, на
жестком кожаном диване и вскоре заснула крепким сном, как будто бы переживаемая ею тревога сделала ее более счастливою и спокойною…
Постояв еще немного в спальной, Мановский вышел, отобедал и потом, вытянувшись на диване в гостиной и подложив под голову
жесткую кожаную
подушку, начал дремать; но шум мужских шагов в зале заставил его проснуться.
Под его серою пеленою красное лицо Жукова потемнело, точно у мертвого, и еще более опухло. Нос инспектора вздрагивал, тонко посвистывая,
жесткие волосы рыжих усов запали в рот и шевелились, колеблемые храпящим дыханием, небритые щеки ощетинились, нижняя губа отвалилась, обнажив крупные, лошадиные зубы. Вся голова Жукова напоминала уродливый огромный репей, глубоко вцепившийся в
подушку толстыми колючими усиками.
На
подушках остался след ее головы, и она испуганно хотела взбить их, чтобы уничтожить впадину, но раздумала, — и всю ночь, стыдливо кутаясь в
жесткое больничное одеяло, сгорая от стыда, от счастья, от любви, целовала свою беленькую девичью
подушку.
Тридцать головок в белых колпачках покоились на
жестких казенных
подушках. Молодость взяла свое. Вволю натанцевавшись и напрыгавшись, досыта наговорившись о бальных впечатлениях, они уснули, наконец, в третьем часу.
В маленькой чердачной комнате, с косым потолком и окошечком сбоку было чисто и девически-уютно. По карнизам шли красиво вырезанные фестончики из белой бумаги, на высокой постели лежали две большие, обшитые кружевами, несмятые
подушки.
Подушки эти клались только на день, для красоты, а спала Таня на другой
подушке, маленькой и
жесткой.
В углу стояла кровать из простого некрашеного дерева с
жестким тюфяком, кожаной
подушкой и вязаным шерстяным одеялом. Над ней висел образок, украшенный высохшей вербой и фарфоровым яичком. У широкого окна, так называемого итальянского, стоял большой стол, на котором в беспорядке валялись книги, бумаги, ландкарты и планы сражений. Шкаф с книгами, глобусы, географические карты, прибитые к стене, и несколько простых деревянных стульев дополняли убранство комнаты юного спартанца.
Шелковый пух ее волос густыми локонами скатывался с бледно-лилейного лица на
жесткую из грубого холста
подушку, сквозь длинные ресницы полуоткрытых глаз проглядывали крупные слезинки…
Деревянный, некрашенный стол, такая же скамья и деревянная же кровать с
жестким матрасом, покрытым одеялом из солдатского сукна, и с одной небольшой
подушкой составляли всю меблировку этой камеры для привилегированных.